• Главная
  •  > 
  • Гончаров И. А
  •  > 
  • Национальная культура как форма национальной идеи. Книга: Степанов Юрий Сергеевич «Константы: Словарь русской культуры

Национальная культура как форма национальной идеи. Книга: Степанов Юрий Сергеевич «Константы: Словарь русской культуры

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Ю.С. Степанов. Константы. Словарь русской культуры. М., 2004 , с. 13-38

В современном русском языке слово культура имеет два основных значения: 1. Совокупность достижений людей во всех сферах жизни, рассматриваемых не порознь, а совместно, - в производственной социальной и духовной; 2. Высокий соответствующий современным требованиям уровень этих достижений, то же, что культурность. Характерная черта русской жизни состоит в том, что два значения тесно связываются, поэтому в обычном словоупотреблении чаще встречаются сочетания с родительным падежом - Культура речи; Культура быта; Культура торговли; Культура секса и т.п. Поэтому также и в первое значение всегда примысливается компонент "достижение, высокий уровень" и само слово культура сопровождается внутренней оценкой всегда достаточно высокой положительной.

Это явление отмечено, хотя и в более слабой степени, и в употреблении соответствующих слов в других европейских языках. Так,вофранцузском языке, где это понятие связывается преимущественносословом civilisation "цивилизация"... даже философские словари отмечают его "ярко выраженный положительно-оценочный характер"...

По своему происхождению в латинском языке слово культура значит буквально "обработка", и это значение еще присутствует в русском слове, заимствованном из латинского языка. Но с течением времени оно как бы освобождается от этого компонента...

Сходный процесс протекает в слове "культура" и в западноевропейских языках от Цицерона до Гердера...

I. Исходные определения

а) Предыстория концепта Культура по данным этимологии

В латинском языке слово cultura является абстрактным существительным от глагола colere, у которого три основных значения: 1) обрабатывать, возделывать, 2) взращивать, 3) населять, обитать...

Все эти исходные значения составляют древнейший комплекс латинского слова cultura - его концепт, сохранившийся на все дальнейшие времена: "обустройство того места, где живешь; прежде всего обработка земли, уход за землей; почитание богов - хранителей этого места; обережение богами людей, которые в таком месте живут и которые так хорошо поступают"...

б) Некоторые новейшие определения концепта Культура

В 1952 г. А.Л. Крёбер и К. Клакхон собрали и прокомментировали несколько десятков определений культуры...

В известной мере итоговое определение, данное самим А.Л. Крёбером еще несколько раньше (1948 г) гласит. "..Культура может быть определена как все виды деятельности и не физиологические результаты (продукты) человеческих особей, не являющиеся безусловно рефлекторными или инстинктивными"...

Представитель социологической школы США Т. Парсонс... определяет культуру следующим образом "Культура... состоит из этих моделей (patterns), относящихся к поведению и к результатам (продуктам) человеческой деятельности, моделей, которые могут наследоваться, т.е. переходить от поколения к поколению независимо от биологических генов"...

Основатель функциональной школы в этнографии Бронислав Малиновский... наметил следующие пункты для определения культуры:

А. "Культура - это главным образом инструментальная система (an instrumental apparatus), посредством которой человек ставит себя в наилучшую позицию для того, чтобы решать конкретные и специфические задачи, возникающие перед ним в окружающей среде в процессе удовлетворения им своих потребностей".

Пункты В и С подчеркивали, что культура состоит из объектов, деятельностей и позиций, существующих как средства для достижения oпределенной цели...

D . "Такие деятельности, позиции и объекты организованы вокруг важных и жизненно необходимых задач в институции - такие, как семья, клан или род, местная община, племя, и организованные сообщества для экономической, политической, юридической и воспитательной деятельности".

Последний пункт Е гласил, что с динамической точки зрения - т.е. при рассмотрении типов деятельности культура может анализироваться по аспектам, таким как образование, социальное устройство, экономика, системы знания, верований и морали, а также способы художественной деятельности...

Эволюционные ряды Тайлора . Эдвард Бернетт Тайлор, как и другие представители эволюционной школы, считал, что все явления культуры распределяются по видам: созданные человеком материальные предметы (оружие, утварь, инструменты), обычаи, ритуалы, верования и т.д. - все это виды, аналогичные видам растений и животных. Эволюция совершается внутри этих видов. Скажем, боевой топор какой-либо данной эпохи является результатом топора предшествующей эпохи и основой топора последующей эпохи (но не результатом, скажем, развития ложки, которая относится к другому эволюционному ряду и тем самым, к другому виду). Таким образом, эти виды составляют эволюционные ряды...

В этом примере Тайлора идет речь о материальных вещах, но мы уже знаем, что в культуре нет ни чисто материальных, ни чисто духовных явлений, те и другие идут парами. И в данном случае также: топор как вещь предполагает топор как концепт, концепт топора, да и сам Тайлор говорит о "модели". А что такое модель как не "план", "прообраз" задуманной к изготовлению вещи?...

Кроме таких рядов, располагающихся по ходу времени, в культуре очень важны и ряды иного рода - соединяющие концепты (а также предметы, "вещи") одной эпохи из разных рядов в некое единое целое . Это последнее можно назвать "парадигмой эпохи " , или "стилем " .

II. Ряды в культуре - структура культуры

А) Эволюционные семиотические ряды

Как мы уже сказали, это - основной тип рядов. В такие ряды соединяются и "вещи" (например, топоры; отдельно - прялки, в третий ряд - оружие; в четвертый - средства передвижения, кареты, автомобили, и т.д.). Но в такие же ряды группируются и "концепты" (разные по времени понятия "веры"; отдельно - представления о "грехе", о "страхе" и т.д...). В наиболее типичном и общем случае, ряды "вещей" сочетаются с соответствующими им представлениями, "концептами" и вступают в отношения знаковости. Так, "храм" - внешнее выражение и знак "веры", определенные "ритуалы" - выражение и знаки "любви", и т.п.

Начнем с простого примера из истории автомобиля... Первые автомобили, в конце 19 - начале 20 в., разделялись подобно каретам, на "городские (лимузины) " и "дорожные"... Первые имели "салон", отделенный от помещения для шофера... Вторые, "дорожные", были устроены гораздо проще и грубее... шофер и пассажир часто помещались без перегородки между ними, под одной крышей, а иногда крыши и вовсе не было,покрайней мере, над шофером.

Чем объясняется подобное различие? Оно не диктовалось никакими потребностями техники. Скорее наоборот, новые технические данные автомобиля требовали как можно скорее избавиться от старых форм. Очевидно, что причина здесь не техническая, а какая то иная: автомобиль занял место кареты. И, заместив в общественном быту карету, автомобиль должен был... по крайней мере, на первое время, принять и ее облик. Кареты же к концу 19 в именно разделялись на два класса - городских и дорожных (загородных), с соответствующими различиями во внешнем виде. Перед нами пример замещения карета => автомобиль...

На первый взгляд кажется, что этот процесс замещения касается только формы. Действительно, легко можно представить себе, что новое, и без того уже пугающее изобретение - самодвижущийся экипаж, притом способный на "бешеную скорость" (около 20 км/час), отпугивал бы еще больше, если бы у него была какая-нибудь непривычная - например, обтекаемая - форма. Подобно этому, т.е. как бы в соответствии с требованием "не пугать!", первые электрические лампы получали форму керосиновых или газовых; первые входы в метро (в Париже) - форму парадных подъездов в жилых домах...

Нетрудно, однако, убедиться, что дело во всех этих случаях в чем-то большем, чем просто в консервативности человеческих привычек и в нежелании испытывать шок при виде новых форм. Ведь процесс охватывает и такие случаи, где ничто не может испугать или шокировать...

Итак, дело, очевидно, в том, что новый предмет (изобретение, вещь, вещество, социальное явление) занимает в общественном быту и в общественном сознании место какого-то прежнего предмета, принимая его функцию. И, следовательно, форма - в широком понимании формы - здесь выступает знаком занятого места , функции или назначения , форма - значима, форма санкционирует предмет. Поэтому такие процессы и создаваемые ими ряды явлений мы называем семиотическими...

Основное отношение между замещаемым и замещающим явлениями в эволюционном ряду очень часто оформляется знаком в прямом смысле, т.е. словом языка: называние замещенного предмета или действия переходит на замещающее его. Так, в ряду карета => автомобиль и карета => вагон само название лошадного экипажа перешло на самодвижущийся, кажется, только в одном английском языке (car "повозка" и "автомобиль") и отчасти в немецком (der Wagen "повозка, телега" и "вагон"). Но зато многие специальные термины автомобильного и железнодорожного дела появились вследствие переноса по функции: так, рус. шофёр заимствовано из франц. chauffeur, где оно значило последовательно 1. "истопник" => 2. "кочегар" (т.е. "истопник паровой машины, паровоза") => 3. "водитель автомобиля, шофер"...

Б) Синхронные семиотические ряды в культуре - "парадигмы" , или " стили "

В такие ряды объединяются явления культуры ("вещи" или "концепты" или и те и другие), принадлежащие к разным "эволюционным рядам", но приходящиеся на одну эпоху. Здесь, следовательно, принцип соединения - только время, а именно - одновременность.

Как и в других случаях рассмотрим сначала несколько примеров

Начнем с рядов материальных предметов. Сравним два ряда предметов, принадлежащих двум большим периодам русской жизни почти без промежутка примыкающим один к другому: Русский ампир и Русский модерн... Русский ампир... охватывает период 1800-1840-е г.г., а Русский модерн периода расцвета - середина 1890-х г.г. - конец 1900-х.

Мы уже видели выше, что предметы материальной культуры образуют эволюционные ряды - "Светильники", "Вазы и сосуды", "Мебель" и т.д. Теперь мы видим, что "одновременные звенья" различных рядов также образуют некоторое единство. Такое единство обычно называется "стиль эпохи", но мы присоединим к этому термину его синоним - "парадигма". "Стили, или парадигмы" имеются не только в материальной, но и в духовной культуре, - прежде всего мы видим их в научном мышлении.

Стили мышления, или парадигмы . Одно из самыхранних утверждений о "стилях мышления", какое нам известно, было дано русским историком и философом в эмиграции Георг Петр Федотовым (1932)... Через двадцать лет (в 1953 г.) знаменитый физик Макс Борн писал: "Я не хочу сказать, что (кроме как в математике) существуют какие-либо неизменные принципы, априорные в строгом смысле этого слова. Но я думаю, что существуют какие-то общие тенденции мысли, изменяющиеся очень медленно и образующие определенные философские периоды с характерными для них идеями во всех областях человеческой деятельности, в том числе и в науке... Стили мышления - стили не только в искусстве, но и в науке"...

В) Ряды третьего рода - ментальные изоглоссы в культуре

Испанский художник Гойя, работавший в конце 18 - начале 19 в. (1746-1828) и русский художник Борис Кустодиев (1878-1927), а также и писатель Андрей Белый, современник и друг Кустодиева, одинаково представляют себе "ужас" в виде огромной страшной фигуры человекоподобного существа (у Кустодиева - скелета), возвышающейся над горами, домами, обычными людьми. Русский Достоевский и датчанин Кьеркегор одинаково переживают отпадение человека от Бога, "грех" как мучительную тоску, наподобие задыхания в тесной темной комнате...

Все эти сходства и совпадения, не основанные на каком-либо личном знакомстве или знании, составляют между тем "тонкую ткань" культуры. Мы выделяем их под названием ментальные изоглоссы (Термин "изоглосса" заимствован из обычной работы лингвистов, он означает линию на географической карте, соединяющую - поверх административных границ - пункты с одинаковыми явлениями в языке, - одинаковые слова, одинаковые фонетические явления, и т.п. Например, в русском языке две разные изоглоссы - "невестка" и "сноха" для одного понятия" жена сына"...

Г) Сужающиеся и расширяющиеся процессы

Кроме статичных явлении целесообразно выделить два типа процессов - расширяющиеся и сужающиеся. Социальная реакция на эти два типа процессов различна... Обследовались слова с ярко выраженной стилистической окраской; оказалось, что если сфера употребления такого слова сужается, то процесс остается самими говорящими незамеченным, неосознанным и во всяком случае не вызывает никакой социальной реакции. Пример - слово писание, официально книжное, еще в 1930-е гг. употребляюсь как синоним письмо (Получил ваше писание) и как наименование Священного Писания; затем сфера его употребления сужается - только в уничижительном смысле (и, конечно, остается как термин в сочетании Св. Писание) - Ну, где тут ваше писание ?; другой пример - господин, госпожа стали употребляться только в обращении к иностранцам, - все эти процессы не вызвали никакой социальной реакции.

Напротив, если сфера стилистически отмеченного слова расширяется, то это всеми замечается и вызывает общественную реакцию, часто резко отрицательную. Так, произошло, например, со словом женщина : когда оно стало употребляться как обращение на людях (Женщина, ваша очередь подходит !), то реакция была и остается резко негативной. В таких случаях обычно говорят о "порче языка" или о "порче нравов", или о порче того и другого одновременно. Еще более ярко в аналогичном случае со словом мужчина (как обращение, до середины века оно применялось обычно только в среде проституток - Мужчина, угостите папироской !).

Аналогичные процессы протекают и в материальных рядах. Так, сужение сферы смокингов до особой узкой среды - дипломатические приемы, дирижер на эстраде и т.п. - не вызывает никакого протеста (никто не защищает "смокинги или фраки, выходящие из употребления"). Между тем симметричный, но противоположно направленный, т.е. расширяющийся, процесс (например, появление женщин "кавказской национальности" в общественных местах в домашних туфлях) вызывает общественную реакцию непринятия. концепт ряд культуры изоглосса

Д) Предыдущее наблюдение подвело нас к новому явлению в области культуры - группам рейтинга . Этим термином мы обозначаем группы концептов, или отдельные концепты, различающиеся мерой социального престижа или важности. Явление это еще очень плохо изучено, но оно, несомненно, существенно...

Прежде всего, очевидно, что социальный престиж и социальная важность - не одно и то же: быть богатым и здоровым - "престижно" в прямом смысле слова, быть бедным и больным - "непрестижно"; в социальном смысле престижности у этих двух групп концептов разный рейтинг - у первой более высокий, чем у второй. Но в смысле социальной важности концепты "богатый" и "бедный", "здоровый, здоровье" и "больной, болезнь" - имеют примерно одинаковый рейтинг, а, может быть, даже вторая группа - более высокий рейтинг, чем первая (так как много социальных мероприятий и просто психологических забот и опасений связано как раз с болезнью, а не с состоянием полного здоровья)...

III. Заключительное определение

Культура - это совокупность концептов и отношений между ними, выражающихся в различных "рядах" (прежде всего в "эволюционных семиотических рядах", а также в "парадигмах", "стилях", "изоглоссах", "рангах", "константах" и т.д.); надо только помнить, что нет ни "чисто духовных", ни "чисто материальных" рядов: храм связан с концептом "священного"; ремёсла с целыми рядами различных концептов; социальные институты общества, не будучи "духовными концептами" в узком смысле слова, образуют свои собственные ряды, и т.д., - "концептуализированные области, где соединяются, синонимизируются "слова" и "вещи" - одно из самых специфических проявлений этого свойства в духовной культуре.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

    Основные понятия и определения культуры. Материальная и духовная культура. Морфология (структура) культуры. Функции и типы культуры. Культура и цивилизации. Понятие религии и ее ранние формы. Серебряный век русской культуры.

    шпаргалка , добавлен 21.01.2006

    Ранний этап развития русской культуры. Языческая культура древних славян. Основные особенности русской средневековой духовной культуры. Истоки русской культуры: ценности, язык, символы, мировоззренческие схемы. Значение принятия христианства из Византии.

    контрольная работа , добавлен 13.03.2010

    Характеристика культуры - важного фактора регуляции хозяйственной деятельности, социальных отношений и политики. Анализ ее функций, содержания морали и нравственности. Особенности соотношения понятий культура и цивилизация. "Золотой век" русской культуры.

    контрольная работа , добавлен 23.02.2010

    Историческая периодизация отечественной культуры (от Руси к России). Наличие у русской культуры собственной типологизации, не покрываемой общезападной типологизацией. Место русской культуры в типологии культуры Н. Данилевского по книге "Россия и Европа".

    контрольная работа , добавлен 24.06.2016

    Второй том "Очерков по истории русской культуры" П.Н. Милюкова посвящен развитию "духовной" стороны русской культуры. Анализ очерка по исследованию истории религии освещает положение и роль русской церкви в жизни общества начиная с конца ХV века.

    лекция , добавлен 31.07.2008

    Проблема, связанная с определением понятия "культура", попытки ее преодоления. Общая характеристика функций и целей культуры. классификация культуры. Роль человека в ее развитии. "Культура" и "цивилизация", проблема соотношения понятий, значение культуры.

    контрольная работа , добавлен 30.12.2009

    Определение российского менталитета как социологической категории. Основные черты характера русского народа. Условия формирования и развития менталитета русской культуры. Исторические, природно-географические особенности формирования менталитета в России.

    курсовая работа , добавлен 28.12.2012

    "Золотой век" русской культуры. "Серебряный век" русской культуры. Советская культура. Культура в постсоветский период. Разрыв между этнической и национальной культурой наложил свой отпечаток на быт и нравы русского народа.

    реферат , добавлен 24.01.2004

    Взаимодействие факторов формирования культуры Древней Руси. Архитектура Древней Руси. Искусство вместо культуры. Что касается предметного вида русской культуры, то он скорее всего будет тяготеть к обрядности Русской Православной Церкви.

    реферат , добавлен 23.08.2002

    Исследование экономических, политических и социальных условий развития русской культуры в XVIII веке. Характеристика особенностей науки, образования, литературы и театра. Расцвет русской живописи. Новые тенденции в архитектуре. Культура Орловского края.

3. Эволюция концепта "Слово" была теснейшим образом связана со становлением цикла наук о слове (конечно, называть их «науками» можно лишь с большой долей условности). Поскольку словак логосы бывают не только истинными, но и ложными, постольку ощутима потребность в науке об истинном рассуждении, проникающем сквозь оболочку слов, - такой наукой стала л о г и к а. В соответствии с тем, что слова служат не одному познанию, но также выражению индивидуальных и групповых эмоций, желаний, устремлений и т. п., воз­никли две науки о рассуждении, не получившие общего названия, - диалектика и риторика. Риторика первоначально мыслилась как искусство ораторской речи, диалектика - как искусство установления истины через обнаружение противоречий в высказываниях оппонентов, т.е. как искусство беседы, ведущей к правильному познанию. Аристотель, универсальный гений, создал «параллельные» труды в каждой из этих сфер: логике были посвящены «Категории», «Об ис­толковании» и «Аналитики»; наукам о речи - диалектике и ритори­ке - трактаты «О софистических опровержениях» и «Риторика».

Одновременно с этим создавалась третья наука, филология - о «чистом» слове, о слове как таковом. Уже около IV в. до н.э. в греческом языке появился глагол "любить науки, стремиться к учению" и соответствующие ему имена: существительное "любовь к научному рассуждению, к научному спору, к ученой беседе" (ср. выше деление на логику и диалектику) и прилагательное "любящий научное рассуждение, научный спор". Сначала эти слова выступали какантонимы к "не любить наук и научных споров": «<...> мое от­ношение к рассуждениям, - говорит Лахет у Платона, - <...> двузнач­но: ведь я могу одновременно показаться и любителем слови их ненавистником» («Лахет», 188 с; перевод С. Я. Шейнман-Топштейн). Позднее, у Плотина, Порфирия (III в.), Прокла (V в.), по­нятие «филолог» приобрело значение "внимательный к словам, изучаю­щий слова". Сдвиг ударения - - подчеркивал отличие от ранее утвердившегосякоторое означало образованного человека во­обще. В свою очередь, оба слова противопоставлялись слову, любящий знание, мудрость, софию" (тем самым попутно знание отвле­калось от слов и представало как самостоятельная сущность).

Еще в эпоху эллинизма (III-I вв. до н.э.), до разделения двух значе­ний слова , т.е. до появления особой дисциплины, ученые уже занимались филологией, не отличая ее, правда, от граммати­ки, и назывались "грамматики, грамматисты". В Александрии был основан (святилище муз), государственное учреждение, находившееся под особым попечением царя, и знаменитая библиотека, для которой приобретались рукописи во всех концах греческого мира. Для издания произведений греческой классики, и прежде всего Гоме­ра, александрийские ученые-грамматисты (а по существу - филологи) развернули огромную работу: разбирали и отбирали рукописи, сличали варианты текста, отделяли подлинное от приписываемого, устанавли­вали наиболее авторитетный текст, акцентуировали его, комментирова­ли неясные места, устаревшие и непонятные слова и т.д. Знаменитый филолог-грамматист Аристофан Александрийский (257-180 гг. до н.э.) может считаться основателем научной лексикографии.

В эпоху христианства главным объектом внимания любителей сло­ва, филологов, становится слово божественное: литургическое, молит­венное и т.д. Постепенно толкования Св. Писания («слово о слове») становятся очень тонкими, филологически и богословски изощренны­ми, и наряду со словом (в его новом, филологическом значе­нии) появляется еще один термин - "ученый комментатор, схолиаст" [впервые этот термин зафиксирован у Оригена (около 185- 253 или 254)]. Таким образом была заложена одна из основных дисци­плин в изучении слова - критика библейского текста, которая в XIX и XX вв. переросла в герменевтику и сомкнулась с философией.

Современное состояние концепта "Слово" связано, в первую очередь, с филологией как особой отраслью человеческого знания. В отечественной филологии есть два вершинных ее определения: одно принадлежит Ф.Ф. Зелинскому, другое - Г.О. Винокуру. Определение Зелинского гласит: историко-филологическая наука - это «наука, имЋющая своимъ содержаніемъ изученіе твореній человЋческаго духа въ ихъ послЋдовательности, т. е. въ ихъ развитіи» (1902, 811). Это требует непростого разграничения «сфер влияния» двух ее областей - филологии и истории. Поскольку «матеріальное разграниченіе обЋихъ областей невозможно» (1902,811-812), Зелинский пытается провести между ними границы, опираясь на идеи германского науковеденияконца прошлого века: по словам самого автора, его статья «являетсяперной попыткой построить систему Ф<илологіи> (точнЋе - историко-филологической науки) на заимствованной у Вундта основной мысли», согласно которой «Ф<илологія> - это обращенная къ памятникамъ, исторія - обращенная къ общимъ законамъ развитія сторона историко-филологической науки; исторія и Ф<илологія> - не двЋ различныхъ науки, а два различныхъ аспекта одной и той же области знания» (1902, 816, 812).

Горячо поддержав это утверждение Зелинского, Г.О. Винокур категорически заявил: «Со всей решительностью нужно установить прежде нечто то положение, что ф и л о л о г и я не есть н а у к а, точнее- что нет такой науки, которую, в отличие от других, можно было бы обозначить словом «филология». <...> Эмпирическое содержание всего того, с чем имеет дело филология, без остатка покрывается предметом соответствующих специальных наук, исследующих отдельные сторож мы исторической действительности» (1981, 36). Этот тезис нуждается н чисто терминологическом уточнении, связанном с науковедческими попытками дифференциации объекта науки и ее предмета. В отличие от объекта предмет исследования определяется избранным методом, и потому у филологического исследования есть свой собственный пред­мет. Его, между прочим, называет и сам Винокур: это сообщение, понятое в предельно широком смысле (1981, 36-37). «Сообщение - это не только слово, документ, но также и различного рода вещи», если только мы не ограничиваемся их практическим применением. Такова, например, мебель, помещаемая в музей. Мы, разумеется, и ее «можем взять в руки», но в руках у нас в этом случае будет «находиться только кусок дерева, а не самый стиль его обработки и не его художественпо-исторический смысл. Последний нельзя «взять в руки», его можно] только понять» (1981, 37). Точка зрения Винокура удивительно со­временна: для «филологической семиотики» наших дней и ряды слом, и ряды вещей есть равно носители информации. Но универсальным (инвариантным, архетипическим) аккумулятором смысла является именно слово, и в первую очередь слово письменное: как справедливо замечает Винокур, «письменный текст представляет собой идеаль­ное сообщение» (1981, 37-38).

Итак, филология есть область гуманитарного знания, непосред­ственным предметом изучения которой служит главное воплощение человеческого слова и духа - сообщение, и наиболее совершенный вид его - словесный письменный текст. При этом филология имеет дело исключительно с текстами, обращенными к читателю, хотя бы и неопределенному. Текст, в принципе лишенный адреса, никакого отношения к филологии не имеет - понять его невозможно.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Название будущей книги - «Константы: Словарь русской культу­ры». Разумеется, «константность» концептов не означает их неизменно­сти, а лишь их постоянное присутствие в культурном сознании.

Ю. С.Степанов


Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры: 3-е изд. - М.: Академический проект, 2004, с. 679-683.

МЕЩАНСТВО. Собирательное от мещанин, мѣ щанинъ букв.житель места , т. е. житель посада ».Мещанами уже в московской Руси назывались иногда «черные градские люди» (см. черная сотня), т. е. низший разряд городских жителей (мелочные торговцы, ремесленники, поденщики), более распространенным названием которых было посадские. Согласноманифесту 1775 г. мещанами были названы все городские обыватели, которые, не владея капиталом в 500 руб., не могли быть записаны в купечество. Так наз. «Городовое положение» 1785 г. называетмещанами всех вообще представителей третьего сословия («среднего рода людей»), а название посадские оставляет лишь за темигородскими обывателями, которые не принадлежат ни к именитому гражданству, ни к купечеству, ни к цехам, а кормятся в городепромыслом, ручным ремеслом или работой. В отличие от купцов ицеховых, мещане представляют собой сословие в тесном смысле этого слова: принадлежность к мещанству наследственна и не обусловлена соблюдением каких-л. правил. Мещанство в этот период продолжает в своем положении бывшее податное состояние, с чемсвязан ряд черт правового статуса - на мещан могут быть наложены телесные наказания, ограничена их свобода передвиженияпо стране и т. д. (Новый энцикл. с л. Б.-Е., т. 27).
679

Словарь Даля (т. II) определяет слово мещанин еще в этом смысле: «Горожанин низшего разряда, состоящий в подушном окладе(обложении. - Ю.С.) и подлежащий солдатству; к числу М. принадлежат также ремесленники, не записанные в купечество».

В 1866 г. мещане Европейской России были освобождены отподушной подати, взамен которой был введен налог с недвижимогоимущества в городах, посадах и местечках, уже не имевший характера специально мещанского налога. В 1904-1906 гг. были сняты другие ограничения для лиц бывших податных сословий. В это времямещанство каждого города, посада или местечка образует мещанское общество (до некот. степени аналогичное дворянскому собранию), признаваемое юридически субъектом имущественных прав. До1900 г. мещанские общества имели право исключать из свой средычём-л. опорочивших себя членов и предоставлять их в распоряжениеправительства, последствием чего являлась высылка в Сибирь.

Мещанское состояние, по нормам нач. XX в., приобретается посредством приписки к мещанскому обществу; приписка совершается решением мещанского общества; лица, уже принадлежащие ккакому-л. крестьянскому или мещанскому обществу, должны былитам «открепиться», на языке той поры - «представить увольнительный приговор». Мещанин передает свое гражданское состояние детям и жене (если она не имеет прав высшего сословия), а такжеусыновляемым им лицам (Новый Б.-Е., т. 27).

В таком смысле слово мещанин сохраняли русские словари досеред. 1930-х гг. Так, словарь Ушакова: «Мещанин - человек, принадлежащий к городскому ремесленно-торговому слою населения,а с 1775 г. (точнее - с 1785 г., см. выше. - Ю.С.) - официальноеназвание лиц, гл. обр. из городской мелкой буржуазии, составлявших в дореволюционной России особое сословие, ниже купеческого» (т. II, 1938 г.).

Вторым значением слова мещанин тот же словарь указывает:«Человек с мелкими, ограниченными, собственническими интересами и узким идейным и общественным кругозором». Здесь же этоопределение иллюстрируется словами М. Горького: «Театр, обнажая перед зрителем гнуснейшую сущность мещанина, должен возбуждать презрение и отвращение к нему».

Сам Горький в своих взглядах на мещанство проделал сложнейшую эволюцию - от пьесы «Мещане», 1901 г., еще нейтрально-бытового характера, до болезненно двойственного отношения кмещанству: с одной стороны, предельно резкие, политические оценки, подобные вышеприведенной, с другой - осознание мещанствакак мощной доминирующей, но тормозящей эволюцию среды жизни, воплощающейся в таких сложных личностях, как Клим Самгин(огромный неоконченный роман «Жизнь Клима Самгина»), с которым в значительной степени ассоциируется сам автор. Интересноотметить, что эта
680

Полностью негативная, политическая и этическаяоценка мещанства - основного, стабилизирующего слоя общества - с трудом могла быть понята на Западе, и название пьесы Горького по-английски традиционно передается как «Smug Citizens» букв. «Самодовольные, ограниченные, чопорные граждане». Более поздние советские русско-английские словари дают для «мещанства» с отрицательным смыслом - Philistinism - «филистерство».

Это резко негативное отношение к мещанству в части русского общества революционной поры возникло в значительной мере под влиянием большевистской пропаганды, вследствие общей оппозиции мещанства революционному движению, как результат прямого антагонизма части русского мещанства, группировавшейся в консервативные охранительные союзы (см. черная сотня), к большевизму.

Немецкий аналог русского мещанства - бюргер, бюргерство (нем. der Bürger , die Bürgerschaft ) имело совсем другую этическую историю. По происхождению, это германское слово вполне аналогично др.-русскому город-посад (торговый) - оно возникает, по-видимому, из соединения (контаминации) двух слов - исконно германского berg- «возвышенность на местности, гора» (того же и.-е. корня, что др.-рус. брегъ , рус. берег ) и латинского burgus, в свою очередь заимствованного из греч. πύργος ; и означавшего «башня, укрепление». Но уже в готском языке в виде baurgs жен. р. им переводится греч. πόλις ; «город». Очень показательны для устройства древнего германского города, во многом также похожего на др.-русский, словосложения- гот. baurgs-waddjus «городская стена», *mid-gardi-waddjus «средняя, разделяющая город стена», причем слово -waddjus муж. и жен. р. первоначально значило «деревянная ограда, плетень».

В новое время слово Bürger «горожанин, мещанин, бюргер» приобретает также значение «гражданин».

Этическая история понятия «бюргерство», столь сходная в истоках и столь разительно далекая от рус. мещанин, мещанство, искаженного и отклоненного от общего ствола, наиболее ярко концептуализована Томасом Манном. Мы даем здесь концепцию в замечательном комментированном изложении Анатолия Алексеевича Федорова (1927-1985), по его книге «Томас Манн. Время шедевров» (М.: Изд-во Моск. унив., 1981, с. 12-24). Анализу бюргерства посвящены основные теоретические труды Т. Манна, и прежде всего «Любек как форма духовной жизни» (1926), «Очерки моей жизни» (1930), «Гете как представитель бюргерской эпохи» (1932), вообще все статьи о Гете, и статьи о русской литературе. «Центральной проблемой теоретических размышлений Т. Манна и вместе с тем излюбленным объектом его творчества становится особая, высокоразвитая духовная стихия жизни, - писал А.А. Федоров (и для него самого это был любимый предмет его замечательных курсов
681

Истории западноевропейской литературы в Московском университете). Писатель называет эту стихию бюргерством . Он употребляет это слово как научный термин, определяя им точную, исторически сложившуюся величину. Бюргерство для него - некое суммарное определение европейской гуманистической культуры»: «В контексте произведений писателя слово "бюргерство" очень близко по значению словам "благородство" и "интеллигентность"», причем для него это качества не только интеллигента, философа, писателя, особо образованной личности, но и простого человека, бюргера вообще. «Простой человек приумножает идеальные свойства жизни, часто не зная никакой философии, руководствуясь врожденной точностью своих реакций на мир: преклоняясь перед этикой, презирая предательство избегая неверности, исключая критерий денег в любви и дружбе... (заметим- «исключая не критерий денег вообще», ведь речь идет не о каких-то особых, идеальных, не от мира сего личностях, а о простых людях, мещанах, бюргерах. - Ю.С.). Т. Манн любил рисовать в своих произведениях этот тонкий и чудесный предмет эволюции - инструментальную точность этических реакций человека. В этой точности - тоже существовенная черта бюргерства» (с. 12 и 15; слова А.А. Федорова, выделено в тексте мною. - Ю.С.).

Т. Манн, как писатель-исследователь, знал, что бюргерство порождено особыми социальными и экономическими условиями, - как исторически определенными (детерминированными - сказали бы марксисты), так и неповторимыми, «удачей истории». Под первыми условиями Т. Манн понимал расцвет европейских городов, которые на протяжении веков были движущей силой прогресса. Писатель анализирует их в очерке о Любеке - старинном ганзейском городе: «Его жизнь в лучших своих проявлениях и частностях представляла собой нечто принципиально противоположное современному империалистическому кризису (когда А.А. Федоров писал это, так «нужно» было писать; но сейчас бы, я это знаю, он прибавил: «и социалистическому кризису». - Ю.С.). Иногда в ней явно обозначались контуры гуманистических идеальных человеческих взаимоотношений, вырабатывались своеобразные заветы грядущему. Это, конечно, нисколько не меняло классовую структуру города, разделение его на патрициев и бедноту. Но небольшая часть горожан не только получала материальную возможность должной жизни, но и реализовала ее для создания духовных ценностей» (с. 16). Себя Томас Манн причислял к «любекцам».
682

Но, с другой стороны, писатель считал, что бюргерство - это именно особая духовная сфера жизни, «бюргерство порождено историей, - продолжает А.А. Федоров, - но оно не прямое отражение конфликта, оно - духовная сублимация истории. Бюргерство - порождение удачных времен, благополучного стечения обстоятельств в жизни городов. В такие многочисленные, но всегда ранее непрочные, преходящие моменты человечество создавало (успевало создавать - оказали бы мы теперь. - Ю.С.) великие духовные традиции. В эти времена закладывались гуманистические принципы человеческих взаимоотношений, и они уже не исчезали бесследно. Т. Манн считал, что бюргерство зарождалось в узкой сфере, обязательно в условиях мат ериальной независимости, однако оно служило прообразом будущих че ловеческих отношений, оно словно "ожидала" более широкой материальной базы, чтобы стать уделом все большего количества людей»с. 12- 13). И разве это не компонент нашей теперешней русской дух овной жизни? Разве не хотим мы дождаться еще одного «удачного времени» материального благополучия, чтобы поддержать и чуть-чутьдальше продвинуть гуманистические традиции?

Идеальным выразителем этой прекрасной стихии бюргерства Т . Манн считал Гете: «Исследователь, однако, четко отграничиваетбюргерство Гете от его поэтического гения и от его философского д ара»... Т. Манн исследует не гениальный результат, а его почву, н е то, что делает Гете неповторимым и недосягаемым, а то, что родн ит его с бюргерской культурой. Манн не устает повторять, что«чудо-личность Гете детерминирована бюргерством, интеллигентно стью. Гете для Манна - идеал расцветшей личности, привлекательной и для грядущих веков, но он и дитя "полутысячелетия", к оторое мы называем "бюргерской эпохой"». «Эпоха гения Гете - э то грядущие тысячелетия, а "эпоха личности Гете" - это лучшие че рты духовной европейской городской жизни его эпохи... Будущ ее для Манна - совершенство духовной, творческой "породы" чело вечества. И Гете в этом плане - первое воплощение грядущей но рмы» (с. 21).

Книга представляет собой словарь, но не слов, а концептов - основополагающих понятий русской культуры, таких, как «Мир» (вокруг нас), «Ментальный мир» (в нашем сознании) и их компонентов - концептов «Слово», «Вера», «Любовь», «Радость», «Знание», «Наука», «Число, Счет», «Страх, Тоска», «Грех, Блуд», «Свои - Чужие» и т. д.
Эти понятия, концепты - ценности русской культуры и вообще российской культуры, они принадлежат всем и никому в отдельности. Чтобы воспользоваться ими, их нужно знать, - хотя бы через составленный кем-то словарь. Подобно этому мы стараемся, например, познать английский язык с помощью словаря, которому разрешается иметь автора. Для пользователя это скорее неудобство, но другого пути нет.
Зато кое-какие концепты обнаружат при этом, возможно, новые стороны - наша повседневная мораль, представленная через кодекс Чехова; Колчак - как полярный исследователь масштаба Нансена; русская водка, усовершенствованная Менделеевым, - в ее связи с законами мироздания по Ньютону; Буратино - как вечное мальчишеское начало мира.

КУЛЬТУРА.
В современном русском языке слово культура имеет два основных значения: 1. Совокупность достижений людей во всех сферах жизни, рассматриваемых не порознь, а совместно, - в производственной, социальной и духовной, 2. Высокий, соответствующий современным требованиям уровень этих достижений, то же, что культурность. Характерная черта русской жизни состоит в том, что два значения тесно связываются, поэтому в обычном словоупотреблении чаще встречаются сочетания с родительным падежом - Культура речи; Культура быта; Культура торговли; Культура секса и т. п. Поэтому также и в первое значение всегда примысливается компонент «достижение; высокий уровень» и само слово культура сопровождается внутренней оценкой, всегда достаточно высокой, положительной.

Это явление отмечено, хотя и в более слабой степени, и в употреблении соответствующих слов в других европейских языках. Так, во французском языке, где это понятие связывается преимущественно со словом civilisation, «цивилизация» (тогда как culture, «культура» считается не собственно французским, а переносом немецкого значения слова Kultur), даже философские словари отмечают его «ярко выраженный положительно-оценочный характер» (Lalande, 142). См. далее Цивилизация.

Бесплатно скачать электронную книгу в удобном формате, смотреть и читать:
Скачать книгу Константы, Словарь русской культуры, Степанов Ю.С., 2004 - fileskachat.com, быстрое и бесплатное скачивание.

Скачать pdf
Ниже можно купить эту книгу по лучшей цене со скидкой с доставкой по всей России.

Юрий Сергеевич Степанов (20 июля 1930, Москва — 3 января 2012, там же) — советский и российский лингвист, семиотик, академик Академии наук СССР (с 15 декабря 1990 года; с 1991 — академик Российской академии наук), доктор филологических наук, профессор.

Окончил испанское отделение филологического факультета МГУ (1953) и аспирантуру при кафедре общего и сравнительно-исторического языкознания. Кандидат филологических наук (1958, диссертация «Относительное подчинение в старофранцузском и староиспанском языках IX-XIII вв.»). Стажировался во Франции (Сорбонна, Коллеж де Франс, École pratique des hautes études).

Заведующий кафедрой французского языка МГУ (1961-1962), заведующий кафедрой общего и сравнительно-исторического языкознания МГУ (1962-1971). Доктор филологических наук (1966, диссертация «Структурно-семантическое описание языка: французский язык»), профессор (1968).

С 1971 года — в Институте языкознания АН СССР (РАН); заведующий сектором теоретического языкознания (1992-2001), советник дирекции (2001-2012). Заместитель главного редактора журналов «Известия АН СССР. Серия литературы и языка» (1973-1987) и «Вопросы языкознания» (1988-1994). Председатель научного совета РАН «Теоретические проблемы языкознания». Почётный профессор Вильнюсского университета (2003).

Труды в области теоретической лингвистики, сравнительно-исторического индоевропейского языкознания, романской филологии и семиотики.

Книги (15)

В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства

В книге определяются некоторые типичные отношения к языку, образующие исторические периоды, «стили», или «парадигмы», мышления в науке о языке, философии, искусстве слова от античности до наших дней.

Показано, что эти «парадигмы» организуются сообразно трем параметрам («измерениям») самого языка — семантике, синтактике, прагматике и что язык тем самым образует «пространство мысли», в котором формируются идеи. Особое внимание уделяется различиям по этим линиям поэтик символистов, русских футуристов, Достоевского, Ибсена, Горького и др.

Имена, предикаты, предложения

В книге рассматриваются две универсальные сферы Языка: Семантика и Синтаксис.

Анализ проводится в новом разрезе, утверждающемся в лингвистике в последние годы, — на основе базовой единицы Языка — предложения; прослеживаются отражения его частей — предикатов и имен (термов) в Словаре (лексиконе). На этом пути наиболее естественно устанавливается связь между лингвистическими и логическими понятиями и проблемами (значение и экстенсионал; смысл и интенсионал; предикаты и категории Аристотеля; предложение о реальном и о «возможном» мире в смысле Лейбница-Витгенштейна; грамматика и «теория типов» Рассела и др.).

Рассматривается отношение универсальных категорий Семантики и Синтаксиса к исторически изменчивой «технике» языков — морфологии. На этой основе разграничиваются понятия эволюции Языка и истории конкретных языков. Книга снабжена кратким Словарем-указателем семиологических терминов.

Константы мировой культуры. Алфавиты и алфавитные тексты в периоды двоеверия

В книге рассматриваются алфавитные традиции Европы — от древнесемитской — через древнегреческую и латинскую — до средневековых германских (готского и рунического алфавитов) и славянских (глаголицы и кириллицы), а также современные английский, французский и русский алфавиты. Выдвигается ряд новых гипотез об именах букв и рун в связи с культурным миром соответствующих народов и исследуются тексты — от «азбучных молитв» до поэзии К. Брентано и А. Рембо.

Константы: Словарь русской культуры

Книга представляет собой словарь, но не слов, а концептов — основополагающих понятий русской культуры, таких, как «Мир» (вокруг нас), «Ментальный мир» (в нашем сознании) и их компонентов — концептов «Слово», «Вера», «Любовь», «Радость», «Знание», «Наука», «Число, Счет», «Страх, Тоска», «Грех, Блуд», «Свои — Чужие» и т. д. Эти понятия, концепты — ценности русской культуры и вообще российской культуры, они принадлежат всем и никому в отдельности. Чтобы воспользоваться ими, их нужно знать, — хотя бы через составленный кем-то словарь.

Подобно этому мы стараемся, например, познать английский язык с помощью словаря, которому разрешается иметь автора. Для пользователя это скорее неудобство, но другого пути нет. Зато кое-какие концепты обнаружат при этом, возможно, новые стороны — наша повседневная мораль, представленная через кодекс Чехова; Колчак — как полярный исследователь масштаба Нансена; русская водка, усовершенствованная Менделеевым, — в ее связи с законами мироздания по Ньютону; Буратино — как вечное мальчишеское начало мира.

Концепты. Тонкая пленка цивилизации

Ключевым термином этой книги является концепт. Под концептом понимается явление культуры, родственное «понятию» в логике, психологии и философии, исторически — «идеям» Платона. «Идеи — словесные образы бытия, имена — их осуществление» (о. Сергей Булгаков, 1953).

Изучение концептов состоит не в классификации их «осуществлений», а в раскрытии их внутренних мыслительных связей. Поэтому внешним образом книга делится на главы, а внутренне, концептуально на темы, которые проходят сквозь главы, пересекают их: «Концепты» и «Антиконцепты»; «Минимализация в литературе и искусстве»; «Научное и Художественное»; «Любовь и голод движут миром»; «Сексуальная философия по Саду (садизм)» и т. д.

В совокупности концептов и их тем открывается какое-то новое состояние общественной духовной жизни, не нашедшее еще общего «имени» («Новая антропология»? «Новая семиотика культуры»? «Цивилизация духа»?).

Методы и принципы современной лингвистики

В книге исследуются основные специальные методы лингвистики (дистрибутивный, оппозитивный, порождающий и др.). Показываются возможности их дальнейшего обобщения, с одной стороны, для целей исторической реконструкции, с другой — для синхронного описания (в частности, семантики). Все теоретические положения иллюстрируются развернутыми примерами из индоевропейских языков.

Мыслящий тростник. Книга о «Воображаемой словесности»

Последняя книга акад. Степанова Ю.С., в которой он вспоминает пройденный жизненный и научный этапы.

«Воображаемая словесность — это уже нечто отличное, некоторый собственный опыт автора, попытка в том, что происходит в русском ментальном мире, нащупать его сегодняшний импульс, линию движения». Самый сильный импульс пришел от поэзии абстрактного научного мышления — от «Воображаемой геометрии» Н.И. Лобачевского и его идеи «Воображаемое пространство». Автор работает над своей книгой «со своих семнадцати лет». Поэтому читатель, может быть, простит (если вообще склонен что-нибудь прощать) непривычные названия глав. Они названы здесь по импульсам, от которых начиналось движение — «под знаком» — I. «Под знаком Экзистенциала»; II. «Под знаком Логоса»; III. «Под знаком «Изоса»; IV. «Под знаком «Антилопы» и «Химеры»; V. «Под знаком «Притихло». (Ведь это не абзацы «начало» и «конец», а части движения по «Воображаемому»).

Протей: Очерки хаотической эволюции

Главы этой книги — «Введения (Хаос и Абсурд)», «Метаморфозы», «Фракталы», «Богочеловек» и др. не фиксируются универсальными библиотечными классификациями. Это нечто более сложное — необыкновенное разнообразие и свобода любых классификаций, исходящая от современных людей — особая ментальная среда, что, возможно, следует называть просто «информация».

Лейтмотивом служит ее древнее проявление — Протей, греческое божество, смотритель за порядком, но сам — символ непредсказуемости поведения и перемен облика, гармонии и хаоса. Его облик отвечает новейшим научным исследованиям о роли хаотических процессов в мире, о теории хаоса рядом с гармонией и Эволюцией.

Семиотика

Предлагаемый читателю сборник составили работы, в настоящее время (иногда помимо собственного мнения их авторов) относящиеся к семиотике языка и литературы.

Суть их — в последовательном сближении и наконец в слиянии исследований языка и литературы под определенным углом зрения — семиотическим. Поэтому с самого начала надо иметь в виду, что изложенное в этой книге не является теорией языка и не является теорией литературы. И тем более не является теорией искусства.

Семиотика и авангард: Антология

Коллективное исследование культуры Авангарда последнего столетия в ее связи с Семиотикой, проведенное группой авторов и составителей под руководством Ю.С. Степанова, охватывает значительный пласт явлений современной мировой культуры и представляет несомненный интерес для широкого круга читателей.

Во-первых, весьма широк диапазон представленных регионов: здесь рассматривается процесс генезиса Авангарда в России, Франции, Германии и в Англоязычном мире. Значительная часть книги отведена традиции глубинной семиотики в России, развивавшейся в тесном контакте с Авангардом.

Во-вторых, расширено понимание Авангарда. Он рассматривается не только как направление в отдельных видах искусства, но и как образ жизни, образ мышления, образ творчества. Отсюда и жанровая особенность книги: в ней собраны тексты из истории и современности — от Бл. Августина и А. Потебни до авторов сегодняшнего дня; тексты теоретические, поэтические и экспериментальные; тексты на русском языке, оригинальные тексты на иностранных языках и их переводы.

В-третьих, Авангард и Семиотика в исследовании представлены не статично, в застывших или готовых формах, а в процессе становления (материалы взяты из самого «горячего» мирового Авангарда — как начала века, так и современного). Семиотика и Авангард рассматриваются как взаимодействующие и взаимодополняющие явления — анализ и синтез, исследование и творчество. Но самое важное, авторами-составителями предпринята попытка вычленить во всем спектре Авангарда и Семиотики единый код современной культуры.