История создания дяди степы михалкова. Дядя степа (поэма в четырёх частях)

Публикации раздела Литература

По фамилии Степанов и по имени Степан

Э талон справедливости, доброты и чести. Литературный персонаж, который сейчас бы могли назвать культовым, но на самом деле он - любимый. Для множества мальчишек и девчонок, что выросли на этой истории и читают строчки Сергея Михалкова своим детям, а кто уже и внукам. Так из поколения в поколение сопереживают добродушному великану: то одежду не может подобрать, то за маской на карнавале укрыться - и находят в строчках поэмы пример для подражания. Обычные ежедневные подвиги настоящего героя. Вспоминаем 10 фактов из жизни Дяди Степы и его создателя вместе с Натальей Летниковой.

В пионерский лагерь - за вдохновением . Конкурс пионерской песни Московского комитета комсомола в 1935 году позвал Сергея Михалкова в дорогу. В детский подмосковный лагерь. Молодой поэт-песенник работал вожатым, ходил в походы, вел неспешные разговоры у костра, удил рыбу. Впечатления о пионерском лете стали детскими стихами, которые напечатал журнал «Пионер». В этом же году Михалков написал первую детскую поэму - «Дядя Степа».

Евгений Мигунов. Эскиз конверта для грампластинки с записями чтения Сергеем Михалковым трилогии о дяде Стёпе. 1963

Константин Ротов. Иллюстрация к стихотворению Сергея Михалкова «Дядя Стёпа». Издательство «Детгиз». 1957

Иллюстрация к стихотворению Сергея Михалкова «Дядя Стёпа - милиционер»

«Я писал первую часть как-то очень легко», - рассказывал впоследствии сам поэт. И за печатью дело не стало. Редактор «Пионера» журналист и писатель Борис Ивантер напечатал поэму в седьмом номере журнала за 1935 год. Даже не дожидаясь рисунков великана, чтобы не мешкать с публикацией. Первыми иллюстрациями к поэме стали фотографии самого автора, которого за высокий рост и добрые глаза невольно сравнивали с литературным персонажем. Так Сергей Михалков проснулся знаменитым среди маленькой по возрасту, но очень требовательной аудитории.

Оценка мэтров . Корней Чуковский предрекал Дяде Степе долгую литературную жизнь - и не ошибся. Высоко оценил поэму о высоком гражданине и Самуил Маршак . Прочитал «Дядю Степу» прямо в присутствии молодого автора, пожелал литературному герою «подрасти духовно». «И если впоследствии я не счел своего «Дядю Степу» случайным эпизодом в литературной работе, а продолжил трудиться для юного читателя, - в этом, может быть, прежде всего заслуга Самуила Яковлевича Маршака» , - рассказывал Сергей Михалков.

В печать! С иллюстрациями… Отдельной книгой «Дядя Степа» вышел в свет в 1936 году в издательстве «Детская литература». Впервые нарисовал Степана Степанова известный художник, создатель легендарного Мурзилки - Аминадав Каневский. Входным билетом в мир книжной иллюстрации Дядя Степа стал для художника Германа Мазурина. Свой образ обаятельного великана создавали Константин Ротов - автор панно Советского павильона на Нью-Йоркской выставке; Ювеналий Коровин, чьи работы находятся в Третьяковской галерее ; и один из отцов-основателей советской мультипликации - Владимир Сутеев.

Константин Ротов. Иллюстрация к стихотворению Сергея Михалкова «Дядя Стёпа». 1950-е

Владимир Гальдяев. Иллюстрация к стихотворению Сергея Михалкова «Дядя Стёпа». М.: Малыш, 1984

Герман Мазурин. Иллюстрация к стихотворению Сергея Михалкова «Дядя Стёпа - милиционер». Открытка. 1956

«Дядя Степа - милиционер» . «Пограничник», «Новый мир», «Пионер», «Пионерская правда». Эти не пересекающиеся по читателю издания в 1954 году объединил общий материал - поэма «Дядя Степа - милиционер». Сам автор рассказал в предисловии в «Пионере» об одной встрече - с милиционером… двухметрового роста. «Выше всех милиционеров, каких я когда-либо видел в своей жизни!» И в дружеской беседе выяснилось, что милиционер тоже был когда-то моряком. Так появилась идея новой поэмы, которая принесла детям радость, а ее создателю - Вторую премию МВД СССР.

По просьбам читателей . «Дядя Степа и Егор». Неподдельный интерес к семье любимого великана воспитанников детского сада, с которыми встречался Сергей Михалков, заставили снова взяться за перо. Юный читатель переживал - не одинок ли их любимец? А у Степы дети есть? «Что скажу ему в ответ? / Тяжело ответить «нет» . Так Степан обрел семью: жену Марусю и сына Егора - ребенка образцового, спортсмена и - в духе времени - будущего космонавта. «Я друзья скажу вам сразу: / Эта книжка по заказу», - признается поэт. Опубликована детская история в самом что ни на есть серьезном периодическом издании - газете «Правда».

Памятник дяде Степе в Москве. Скульптор Александр Рожников. Фотография: mos-holidays.ru

Памятник дяде Степе в Прокопьевске (Кемеровская область). Скульптор Константин Зинич. Фотография: ngs42.ru

Памятник дяде Степе в Самаре. Скульптор Зураб Церетели. Фотография: rah.ru

Дядя Степа в бронзе . Двухметровый постовой увековечен не только в детской литературе. Пятиметровый Степан Степанов застыл в бронзе на улицах Самары, как и водится - в окружении детей. Местные жители угадывают в памятнике черты служившего на этом участке - тогда еще города Куйбышева - участкового Олега Малинина. Памятник работы Зураба Церетели - подарок городу от знаменитого скульптора. Работу по отливке статуи он выполнил бесплатно. В столице бронзовый Дядя Степа «поселился» у здания областного ГИБДД в Слесарном переулке, а на Кузбассе - в городе Прокопьевске.

Экранная жизнь . Спустя три года после литературной премьеры - Дядя Степа уже на экране. Один из первых на «Союзмультфильме» . По сценарию Сергея Михалкова и заместителя главреда журнала «Крокодил» Николая Адуева черно-белую историю нарисовал и заставил ожить Владимир Сутеев. Спустя четверть века вышло уже цветное продолжение жизнеописания знаменитого великана - «Дядя Степа - милиционер». Над мультфильмом 1964 года работал создатель экранного

Кадр из мультипликационного фильма «Дядя Стёпа - милиционер» (1964)

Витамин смеха от Сергея Михалкова . «Юмор в детской литературе - дело серьезное и большое. Витамин смеха необходим детям» , - уверял поэт. А еще детям просто необходимы стихи Сергея Михалкова. «А что у вас?» и «Про Фому», «Веселые путешественники» и «Финтифлюшкин» и воплощенная на страницах Михалкова мечта, пожалуй, каждого ребенка - «Праздник непослушания». Произведения Сергея Михалкова изданы в стране общим тиражом 300 млн экземпляров и появляются на книжных прилавках вот уже более 80 лет. Хоть сам автор скромно замечал: «Не я выбрал детей, а дети выбрали меня. Почему? Для меня это тайна» .

Сергей Михалков

Дядя Стёпа - милиционер

Кто не знает дядю Стёпу?

Дядя Стёпа всем знаком!

Знают все, что дядя Стёпа

Был когда-то моряком.

Что давно когда-то жил он

У заставы Ильича.

И что прозвище носил он:

Дядя Стёпа - "Каланча".

И сейчас средь великанов,

Тех, что знает вся страна,

Жив-здоров Степан Степанов

Бывший флотский старшина.

Он шагает по району

От двора и до двора,

И опять на нём погоны,

С пистолетом кобура.

Он с кокардой на фуражке,

Он в шинели под ремнём,

Герб страны блестит на пряжке

Отразилось солнце в нём!

Он идёт из отделенья,

И какой-то пионер

Рот раскрыл от изумленья:

"Вот так ми-ли-ци-о-нер!"

Дядю Стёпу уважают

Все, от взрослых до ребят.

Встретят - взглядом провожают

И с улыбкой говорят:

Да-а! Людей такого роста

Встретить запросто не просто!

Да-а! Такому молодцу

Форма новая к лицу!

Если встанет на посту,

Все увидят за версту!

Возле площади затор

Поломался светофор:

Загорелся жёлтый свет,

А зелёного всё нет...

Сто машин стоят, гудят

С места тронуться хотят.

Три, четыре, пять минут

Им проезда не дают.

Тут сотруднику ОРУДа

Дядя Стёпа говорит:

Что, братишка, дело худо?

Светофор-то не горит!

Мне, Степанов, не до шутки!

Что мне делать, дай совет!

Рассуждать Степан не стал

Светофор рукой достал,

В серединку заглянул,

Что-то где-то подвернул...

В то же самое мгновенье

Загорелся нужный свет,

Восстановлено движенье,

Никаких заторов нет!

Нам ребята рассказали,

Что Степана с этих пор

Малыши в Москве прозвали:

Дядя Стёпа - Светофор.

Что случилось? На вокзале

Плачет мальчик лет пяти.

Потерял он маму в зале.

Как теперь её найти?

Все милицию зовут,

А она уж тут как тут!

Дядя Стёпа не спеша

Поднимает малыша,

Поднимает над собою,

Над собой и над толпою

Под высокий потолок:

Посмотри вокруг, сынок!

И увидел мальчик: прямо,

У аптечного ларька,

Вытирает слезы мама,

Мама! Мама! Вот где я!

Дядя Стёпа был доволен:

"Не распалася семья!"

Шёл из школы ученик

Всем известный озорник.

Он хотел созорничать,

Но не знал, с чего начать.

Шли из школы две подружки

В белых фартуках болтушки.

В сумках - книжки и тетрадки,

А в тетрадках всё в порядке.

Вдруг навстречу озорник,

В ранце - с двойками дневник,

Нет эмблемы на фуражке,

И ремень уже без пряжки.

Не успели ученицы

От него посторониться

Он столкнул их прямо в грязь,

Над косичками смеясь.

Ни за что он их обидел

У прохожих на виду,

А потом трамвай увидел

Прицепился на ходу.

На подножку встал ногой,

Машет в воздухе другой!

Он не знал, что дядя Стёпа

Видит всё издалека,

Он не знал, что дядя Стёпа

Не простит озорника.

От дверей универмага

Дядя Стёпа в тот же миг

Сделал три огромных шага

Через площадь напрямик.

На трамвайном повороте

Снял с подножки сорванца:

Отвечайте: где живёте?

Как фамилия отца?

С постовым такого роста

Спорить запросто не просто.

На реке и треск и гром

Ледоход и ледолом.

Полоскала по старинке

Бабка в проруби простынки.

Треснул лёд - река пошла,

И бабуся поплыла.

Бабка охает и стонет:

Ой! Бельё моё утонет!

Ой! Попала я в беду!

Ой, спасите! Пропаду!

Дядя Стёпа на посту

Он дежурит на мосту.

Дядя Стёпа сквозь туман

Смотрит вдаль, как капитан,

Видит - льдина. А на льдине

Плачет бабка на корзине.

Не опишешь, что тут было!

Дядя Стёпа - руки вниз,

Перегнувшись за перила,

Как над пропастью повис.

Он успел схватить в охапку

Перепуганную бабку,

А старуха - за корзину:

Я бельё своё не кину!

Дядя Стёпа спас её,

И корзину, и бельё.

Шли ребята мимо зданья,

Что на площади Восстанья,

Вдруг глядят - стоит Степан,

Их любимый великан!

Все застыли в удивленье:

Дядя Стёпа! Это вы?

Здесь не ваше отделенье

И не ваш район Москвы!

Дядя Стёпа козырнул,

Улыбнулся, подмигнул:

Получил я пост почётный!

И теперь на мостовой,

Там, где дом стоит высотный,

Есть высотный постовой!

Как натянутый платок,

Гладко залитый каток.

На трибунах все встают:

Конькобежцам старт дают.

И они бегут по кругу,

А болельщики друг другу

Говорят: - Гляди! Гляди!

Самый длинный впереди!

Самый длинный впереди,

Номер "8" на груди.

Тут один папаша строгий

Своего спросил сынка:

Вероятно, эти ноги

У команды "Спартака"?

В разговор вмешалась мама:

Эти ноги у "Динамо".

Очень жаль, что наш "Спартак"

Не догонит их никак!

В это время объявляют:

Состязаниям конец.

Дядю Стёпу поздравляют:

Ну, Степанов! Молодец!

Дядей Стёпою гордится

Вся милиция столицы:

Стёпа смотрит сверху вниз,

Получает первый приз.

Дяде Стёпе, как нарочно,

На дежурство надо срочно.

Кто сумел бы по пути

Постового подвезти?

Говорит один водитель,

Молодой автолюбитель:

Вас подбросить к отделенью

Посчитал бы я за честь,

Но, к большому сожаленью,

Вам в "Москвич" мой не залезть!

Эй, Степанов! Я подкину,

Тут другой шофёр позвал.

Залезай ко мне в машину,

В многотонный самосвал!

В "Детском мире" - магазине,

Где игрушки на витрине,

Появился хулиган.

Он салазки опрокинул,

Из кармана гвоздик вынул,

Продырявил барабан.

Продавец ему: - Платите!

Он в ответ: - Не заплачу!

В отделение хотите?

Отвечает: - Да, хочу!

Только вдруг у хулигана

Сердце ёкнуло в груди:

В светлом зеркале Степана

Он увидел позади.

В отделение хотите?

Что вы! Что вы! Не хочу.

Деньги в кассу заплатите!

Сколько нужно? Заплачу!

Постовой Степан Степанов

Был грозой для хулиганов.

Как-то утром, в воскресенье,

В Советском Союзе на вопрос о том, кто написал произведение «Дядя Степа», мог ответить любой малыш, начиная с самого раннего возраста. И дело совсем не в том, что автор был лоялен к любой власти. Детей не обманешь. Есть хорошие стихи, а есть такие, от которых у родителей язык может заклинить.

Замечательный детский писатель

Стихи для детей Сергея Михалкова талантливы, полны остроумия и симпатии к тем, для кого написаны. У них своя атмосфера, в которую входишь с удовольствием. Поэтому четырехстопный хорей этого произведения легко запоминается. Любой человек может вспомнить строчки про Степана Степанова. И при этом он будет улыбаться.

Кто-то жаловался, что Михалков и Алексин не пускали никого в Может быть, это и так. Но если и пустили бы, то все равно сейчас, в 2014 году, расклад популярности не изменился бы, потому что читать Михалкова и Алексина - чистая радость. «Дядю Степу знают все»!

Человеческие достоинства

Кто написал «Дядю Степу»? Сергей Михалков - дворянин, умница и просто красавец. В советское время приветствовались династии людей труда (шахтеров, механиков, фрезеровщиков и т.д.), а в области литературы и искусства все было наоборот. Настойчиво декларировалось утверждение о том, что природа отдыхает на детях гениев, поэтому можно перечесть по пальцам семьи, члены которых из поколения в поколение увеличивали славу России. Почему-то при царе они считались представителями «хороших русских фамилий».

Огромной популярностью пользовался нарисованный фильм «Дядя Степа», автор которого, вернее, его внешние черты, были переданы герою мультика. Тогда это был своеобразный прием - старик из сказки о золотой рыбке срисован с очень популярного артиста Чиркова. Это было очень мило, кроме того, создавало особую радостную атмосферу узнаваемости.

Конечно, большинство нынешних детей, насмотревшись безобразия о черепашках ниндзя, не оценят прелесть этих произведений. Но есть утверждение о том, что все рано или поздно возвращается. Надеемся, хорошая литература снова войдет в моду.

Парадокс

Тот, кто написал «Дядя Степа», умел держать удар - грязи на него вылилось гораздо больше, чем на тех, кого он притеснял. И это далеко не торжество справедливости. Но Сергей Михалков совершенно не нуждается в защите. Он был сильным человеком, его окружали любящие и понимающие люди.

Начало профессиональной деятельности

Сергей Михалков (тот, кто написал «Дядя Степа») родился в 1913 году. В возрасте двадцати двух лет он опубликовал свои первые стихи для детей. Совсем молодой парень пишет стихотворение «Дядя Степа», которое переиздается 78 лет подряд. Оно по-прежнему востребовано и любимо.

Произведения с продолжением

Тот, кто написал «Дядя Степа», создавал уникальный запоминающийся образ достаточно долгое время. К этому его подталкивали вопросы маленьких слушателей о том, есть ли у дяди Степы дети, да и вообще, какое у него Встреча с очень высоким служителем закона, который, как выяснилось, служил во флоте, подтолкнула к написанию продолжения. Таким образом, свет увидело произведение «Дядя Степа - милиционер». Оно было впервые издано в 1954 году. Любимому герою суждено было дожить до глубокой старости - в 1968 году издается «Дядя Степа и Егор», а в 1981 - «Дядя Степа - ветеран». На протяжении десятков лет славный образ милиционера-защитника пользуется неизменной симпатией у людей всех возрастов.

Ложка дегтя

Тот, кто написал «Дядя Степа - великан», никак не думал, что его герой страдает гигантизмом. Не думают так и читатели, потому что «самый главный великан» воспринимается как защитник, а не как урод, страдающий болезнью, встречающейся у людей с открытыми эпифизарными зонами роста. Интересно, чем бы заболела в послеперестоечные годы Красная шапочка, напиши ее Михалков, «Дядя Степа» которого не подлежит исцелению? Хотя врачи, осматривающие Степанова в военкомате перед призывом в армию констатировали, что он абсолютно здоров, и сердце его сравнивают с исправным часовым механизмом.

Хорошо написать положительный образ трудно

Говорят, что описать и сыграть роль негодяя намного легче, чем порядочного человека. Надо обладать несомненным талантом, чтобы собирательный образ положительного героя, который бескорыстно совершает исключительно правильные поступки, обладал такой притягательностью. На фронте главный герой стихотворного произведения защищал Ленинград, будучи матросом на линкоре «Марат». Сам автор тоже был на передовой. Он находился на поле боя до контузии, которую он получил под Сталинградом. Может быть, популярность Степанова-младшего по имени Егор уступает славе отца, но и он достойный сын страны - космонавт, при этом красив как былинный герой - румян, широкоплеч, обладает невиданной силой.

Красивая старость

Общий цикл вышеописанных произведений заканчивается тем, что у Егора родилась дочь, следовательно, всеми любимый дядя Степа стал дедушкой. В советские времена было принято дарить гостям подарки - матрешки и малахитовые шкатулки. В последней части этого цикла Дядя Степа дарит французским коммунистам матрешки, и все выглядит так мило и совсем не раздражающе. А как хорошо, двумя фразами, описаны сплетники-соседи, утверждающие, что Степанов выглядит молодо специально назло им.

Подлинная популярность

В честь дяди Степы установлены памятники в Москве и Кемеровской области. Это ли не всенародная любовь и популярность? Государственные награды Сергея Михалкова перечислить невозможно - не хватит и двух печатных страниц. Он являлся автором популярных басен, председателем Союза писателей, почетным членом всевозможных организаций, но в памяти поколений Михалков-старший останется как автор гимнов, эпитафии к и детский писатель, перу которого принадлежит бессмертное произведение «Дядя Степа».

«. Для начала, напомню читателю хронологию рождения эпоса о Степане Степанове.

Поэма «Дядя Стёпа»
впервые опубликована в журнале «Пионер» (1935, № 7).
Поэма «Дядя Стёпа - милиционер»
впервые опубликована в журнале «Пограничник» (1954, № 20).
Поэма «Дядя Стёпа и Егор»
впервые опубликована в газете «Правда» (1968, 27 декабря).
Поэма «Дядя Стёпа - ветеран»
впервые опубликована в газете «Правда» (1 июня 1981 года).

Вместо предисловия замечу, что данное исследование идет вразрез с последними данными о влиянии на успех человека его роста и «красоты». Об этом мы поговорим в следующий раз.

Наше расследование пройдет в мире той мечты, которая уже не сбудется. Иллюстрация с разбитым памятником И. Сталину в московском парке «Музеон» свидетельствует об активном неприятии вчерашних идеалов. Впрочем, наши дети могут увидеть и канонизацию Президента Путина, и прочие чудеса разума. Оставим это до время.
Итак, начнем с конца. Закат жизни дядя Степа вполне себе не плохо встречает в мире 1981-го года. Он ходит на собрания, участвует в общественной жизни. У него пенсия москвича и ветерана МВД, плюс надбавки за участие в Великой Отечественной войне. Его уважают. Попытаемся разобраться в его жизни. И в замыслах его автора.

Итак, дядя Степа живет в 1935-ом году. Он не сказочен. Конкретные описания примет времени лишь освещаются гиперболами. Они трактуют реальность.

Например, описания дворовых ворот. Теперь и следа от них нет, а тогда, ворота затворяли на ночь, и дворники дежурили у них, неприменны, как сами ворота.
И вот пример трактовки «ворот», знакомой каждому мальчишке той эпохи: „Эй, вратарь, готовься к бою, часовым ты поставлен у ворот, ты представь, что за тобою полоса пограничная идет”. Вот такие вот границы, такие вот образы границ и всего, что с ними связано. Все серьезно, и перед нами не сказка.

Жил наш дядя Степа, в Москве, у заставы Ильича, всем известен был:

От ворот и до ворот
Знал в районе весь народ,
Где работает Степанов,
Где прописан,
Как живет…

…Потому что всех быстрее,
Без особенных трудов
Он снимал ребятам змея
С телеграфных проводов.

Для детей внимание к их забавам - великая ценность, а взрослые рассуждают иначе: солидному человеку не пристало заниматься ерундой.

Все любили дядю Степу,
Уважали дядю Степу:
Был он самым лучшим другом
Всех ребят со всех дворов -

Но и взрослым любопытно, что за “фитиль” вечно болтается с ребятишками.
Живет наш герой в угловом доме «дом восемь дробь один», но снимает ли угол или еще как-то – не ясно. Деталей быта «известного» человека мало.

Место, где живет герой поэмы, имеет название знаковое. Через три десятилетия шла борьба за укоренение «заставы Ильича» против старого, а теперь возвращенного названия «Рогожская застава».

Если Вы знакомы с фильмом М.Хуциева «Застава Ильича»/»Мне двадцать лет», то поймете богатый контекст передовой молодежи, «заставы», как форпоста, и куцие фразы Хрущева по этому поводу («…герой поэмы подходит, по мнению стихотворца, под такое тогда еще не высказанное определение, данное “передовой молодежи…»).

Замечательно, что в то время название «застава Ильича» еще совсем не укоренилось.
За кадрами в фильма “Дом, в котором я живу” (1957) звучит:

Тишина за Рогожской заставою,
Спят деревья у сонной реки.
Лишь составы бегут за составами
Да кого-то скликают гудки.

Совершенно кстати, что стенаний “Дом, в котором я живу” предназначен Хуциеву, и лишь случаем оказался в других руках.
Впрочем, не только множество мест в Москве, были означены именем Ленина. И почти везде было примерно, как в Питерском стишке:

В переулок Ильича
Не ходи без кирпича.

Что-то вроде того, возможно, говорили и о столичном переулке Ильича, бывшем Казачьем (ныне обратно переименованном). Район строился. Тогда он был и на виду и на слуху.

А здесь и “застава”, и новостройки, авангард нового быта, - и то и другое объединено названием. Район застраивается, про него говорят, он на виду и на слуху.

Упоминания о работе, прописке, образе жизни героя — тоже приметы времени. «С конца 1932 г., после того как вновь были введены внутренние паспорта и городская прописка, жителям больших городов требовалось иметь вид на жительство, выдававшийся отделами органов внутренних дел. В домах с отдельными квартирами обязанность регистрировать жильцов была возложена на управдомов и правление кооперативов”.

Уровень проблемы жилплощади может шокировать сегодняшнего читателя. Жизненное пространство все сильнее сжималось, от 8 кв. м на человека в 1924 году до 5,5 кв. м в 1930-м и 4 кв. м в 1940-м. “Даже на таком элитном московском заводе, как „Серп и молот”, 60 процентов рабочих в 1937 г. жили в общежитиях того или иного рода”5, Основная форма общежитий рабочих и студентов -бараки. В 1934 году их было более 5000, а цифра все росла, и не спасали «постановления».

Наш герой жил не в бараке (он принимает с утра холодный душ, хотя о существовании ванных большинство москвичей узнали в шестидесятых годах), но житейские тяготы знакомы и ему. Нехватка продуктов (карточная система действовала по 1935 год включительно) усугублялась нехваткой вещей, в том числе одежды и обуви (из-за массового забоя скота возник дефицит кожи). Качество приобретенных по чудесному стечению обстоятельств вещей опускалось ниже любой критики. И не только из-за размеров героя и следует понимать стихи о покупке одежды:

Купит с горем пополам,
Повернется к зеркалам -
Вся портновская работа
Разъезжается по швам!

Спасением от гос.торговли служили рынки, где с 1932 года крестьянам разрешалось торговать продукцией, но шла торговля и подержанными вещами.

Он разыскивал на рынке
Величайшие ботинки,
Он разыскивал штаны
Небывалой ширины.

Купленная с рук вещь расползалась не столько из-за отвратного пошива, а -вероятно - по причине, выношенности.

Интересно, что читателям не сообщается про близких Степанова - про отца, про мать и прочих родственников. Родственность, семейный круг тогда высоко ценились, и человек вряд ли мог восприниматься полноценно как обособленная единица.

В мемуарах автор признался, что создал сына дяди Степы, в ради детских распросов детей. В детском сознании не укладывается мысль о существовании человека вне семьи, особенно человека столь позитивного, как наш герой. Еще меньше может это уложиться в сознании взрослого человека тридцатых годов, когда любая анкета содержала длинный ряд вопросов о родителях, о родных и близких, о социальном происхождении и проч.

Отсутствие родственников случалось, если происхождение было. Однако, отказ от родных не был панацеей, ведь карательная система работала безостановочно, пусть и давала серьезные сбои (характерно, однако, что в Конституции 1936 года была провозглашена новая классовая политика, сняты ограничения по классовому признаку, оставшиеся лишь при призыве в армию; но поскольку дядя Степа в армии служил, происхождение героя было если не образцовым, то уж точно не предосудительным).

Так почему же у Степана Семенова в начале не было семьи? В дедомовском происхождении нас убеждает имя героя. Удвоение - Степан Степанов - вряд ли случайно. Детям, позабывшим фамилию, фамилии давали по именам.
Степан лишен связей с прошлым. Он весь в настоящем и движется вместе с ним по истории. Он всегда современен - и в середине тридцатых, и в середине пятидесятых. Такая логика прослеживается во всех частях поэмы.

Разительно и иронично, что, выведенный за пределы семейного круга, герой обозван «дядей», который стал дополнением к его имени уже в молодости.
“Дяденька, достань воробушка!” - кричала когда-то ребятня, преследуя долговязого человека. Так он остается «дядькой» на всю жизнь. Это достойно подробностей.

Дядя Степа совсем не растет в чине, служа на флоте либо в милиции, и остается старшиной до старости (“бывший старшина”), он постоянен.
Старшина, воинское звание, введенное в советских вооруженных силах 22 сентября 1935 года, “присваивается лучшим старшим сержантам. В ВМФ СССР званию „старшина” соответствует звание „главный корабельный старшина””. Важно, что старшина - звание младшего командного состава. Это тот, кто всегда находится рядом с солдатом или матросом.

Тут уместно вспомнить, что когда-то в армии существовал “дядька” - бывалый солдат, который новобранцам помогал в постижении воинской науки. “…к каждому рекруту в полку также приставляют дядьку из старых солдат”.
Если уж напрчь память, то всплывает: “Скажи-ка, дядя, ведь недаром…”, в другом же значении “дядька” - “приставленный для ухода и надзора за ребенком, пестун”.
Между тем “дядька” совсем молод. Исходя из того, что первая часть поэмы была написана в 1935 году, а герой еще и в армии не служил, можно предположить, что он, скорее всего, 1917 года рождения (это важно).

Если, будучи беспризорником, он не мог вспомнить свою фамилию, то попал он на улицу не позже 1922 - 1923 годов, пяти-шестилетним. Утратив важнейшие для человека связи - “отчество подчеркивает в имени духовную связь с отцом, фамилия - с родом”, - герой приобрел нечто большее.

Удвоение имени есть удвоение функции. Так что же значит это сочетание?

По фамилии Степанов
И по имени Степан,
Из районных великанов
Самый главный великан.

Степан, старая форма Стефан, происходит от греческого слова “stephanos”, “венок”, то есть герой, самый главный из великанов, как бы венчает собой великанское соцветие. Это логично. Дядя Степа воплощает в себе дух культуры тоталитаризма. “…весь индивидуализм культуры … означал, что каждый коллектив имел своего индивидуального репрезентанта”, при том что требование индивидуальности “на деле <…> означало иерархию”.

Степан Степанов - это локальное московское божество, следящее за ходом миропорядка, отлаживающее движение уличной жизни. Но божество это как бы не слишком значительное, эдакий “гений места”, и места довольно ограниченного (кстати, связь термина родства “дядя” с представлением о малых “божествах” отмечалась в научной литературе).

Прозванный “Каланчой”, дядя Степа - не богатырь. Подвиги его не выходят за пределы подсильного крепкому и развитому физически человеку (и, очень немаловажно, человеку смелому и решительному).

Вот один из многих примеров. Дядя Степа спасает утопающего:

Что случилось?
Что за крик?
“Это тонет ученик.
Он упал с обрыва в реку -
Помогите человеку!”

На глазах всего народа
Дядя Степа лезет в воду.

Если тут и есть нечто героическое, уж точно отсутствует что-либо сверхобычное. Реакция досужих зрителей введет в заблуждение только донельзя наивного.

“Это необыкновенно, -
Все кричат ему с моста. -
Вам, товарищ, по колено
Все глубокие места!”

Здравый смысл противится: школьник, пусть семилетний, тонет в таком месте, где река глубиной в его рост, то бишь чуть более метра, - что же, у дяди Степы голень с метр? Тут не констатация реального факта, а модификация известного выражения “пьяному море по колено”, - следует читать “смелому”. Прочие же испугались и толпятся на берегу, переговариваясь между собой.
А вот пример чуть посложнее. Дядя Степа опять противоборствует стихии.

Дом пылает за углом,
Сто зевак стоит кругом,
Ставит лестницы команда,
Из брандспойтов тушат дом.

Весь чердак уже в огне,
Бьются голуби в окне.

На дворе в толпе ребят
Дяде Степе говорят:
“Неужели вместе с домом
Наши голуби сгорят?”

Дядя Степа с тротуара
Достает до чердака,
Сквозь огонь и дым пожара
Тянется его рука.

Он окошко открывает,
Из окошка вылетают
Восемнадцать голубей,
А за ними - воробей.

Кажется, что тут происходит титаническое усилие. Но практически интереснее: писатель умело развертывает в действие словесную формулу-клише: “Дядя, достань воробушка!”.

Можно сравнить сцену про пожар и дядю Степу со со сценой из стихотворения С. Маршака “Рассказ о неизвестном герое”.

Многие парни
Плечисты и крепки,
Многие носят
Футболки и кепки.
Много в столице
Таких же
Значков.
К славному подвигу
Каждый
Готов!

Эпизоды близки по содержанию. Но действия героев различны. Герой Маршака напрягает все силы. Герой Михалкова свершает героический поступок движением руки. И все-таки оба героя схожи. Герой- типичный молодой человек “в своем развитии” (если использовать известное выражение), после восемнадцати лет существования советской власти.

Кстати, надо отдельно сказать о детали, которой - в силу того, что многие реалии позабыты, - не уделяют внимания. Публика, наблюдающая за действиями пожарных и не вмешивающаяся, - это не просто зеваки, а публика особого рода.

Многие десятилетия пожары были излюбленным зрелищем горожан, на звук пожарной трубы, по звону сигнального колокола или просто увидев вдалеке сильные всполохи они спешили к месту событий, некоторые приезжали с другого конца города, лишь бы посмотреть, как пожарные борются со стихией.
Об эстетике и традициях такого рода зрелищ писал С. Румянцев в своем незавершенном сочинении. Таким образом, те, кого автор именует зеваками, - это воплощение прошлого, символы ушедшего жизненного уклада.

Причем если у Маршака герой представлен в критическую минуту, после чего он исчезает, не назвав даже имени, то в поэме Михалкова сама повторяемость, ритмичность героических поступков дяди Степы имеет значение.

По структуре один эпизод поэмы не отличается от другого: несчастный случай - любопытные, ничего не предпринимающие обыватели - приходящий на помощь дядя Степа. Такие стандартные эпизоды с единственной переменной (старания тех, кто отвечает за порядок, - пожарных, милиции) составляют первую и вторую части поэмы.

Пусть дядя Степа известный районный герой, но и он, как и другие, готовится “к труду и обороне” - прыгает с парашютной вышки в Парке культуры и отдыха, стреляет в тире. “…когда страна быть прикажет героем, у нас героем становится любой!”

Благодаря физической одаренности он уже готов и к обороне, и к труду: герой “перерастает” - из-за своего внушительного роста - рамки предложенных ситуаций. Такова сцены прижка с вышки (“вышка с вышки прыгать хочет”) и посещения тира. . Какой прок в посещении тира:

В тир, под низенький навес,
Дядя Степа еле влез.

…………………………

Оглядев с тревогой тир,
Говорит в ответ кассир:

“Вам придется на колени,
Дорогой товарищ, встать -
Вы же можете мишени
Без ружья рукой достать!”

Дядя Степа выделен из толпы, но механистичность поступков и непременный успех, сводят всю героику на нет. Советский - массовый - героизм есть проблема воспитания, а не сверхчеловеческого усилия.

Практически, дядя Степа лишь исправляет неполадки, мешающие плавному и размеренному течению повседневной жизни, на устранение каковых обычно вызывают ремонтную бригаду.

Во время войны он не совершает чего-либо, о чем счел бы необходимым поведать автор. Дядя Степа - обыкновенный (пусть в чем-то и особенный) советский человек.

Что ж, дядя Степа - часть социального механизма. Однако интересно, что в целом этого социального механизма он выполняет роль несложного механического приспособления.

Дядя Степа по параметрам своим все же не винтик и не гайка. Он - рычаг. Таково не только подходящее для него сравнение, но и его буквальная функция, судя по действиям, им совершаемым. Сами прозвания (не прозвища!), какими награждают его ребята, свидетельствуют об особой статике: каланча - маяк - светофор. Именно потому он и не появляется там, где присутствует повышенная динамика действия (и потому, так сказать, по эксплуатационным качествам не предназначен для подвига как порыва, а лишь для усилия).

Он действует исключительно в вертикальном направлении, поднимая предметы снизу вверх либо протягивая руку, недаром машинист поезда, которого предупредил о размыве полотна дядя Степа, принял его за семафор.

Характеристики эти соответствуют и законам, на которых построена поэма о дяде Степе. В пределах каждой части пространство изотропно, движение равномерно.

Соотношение пространства и времени, кроме прочего, свидетельствует, что перед нами не сказка. Дядя Степа стареет пропорционально возрасту, соответственно тому, когда пишется очередная часть поэмы.

В 1935 году ему - восемнадцать, в 1954-м - тридцать семь, в 1968-м - пятьдесят один. Возраст и событийный ряд настолько реалистичны, что возникают забавные перекосы, в произведении для детей остаются вне толкования (за полтора десятка лет дядя Степа как был, так и остался в звании старшины милиции).

Итак, герой воплощает новый тип - советского человека. Он появляется всегда там, где нужно, и выполняет функцию, актуальную на данный момент: раздвижной лестницы, семафора, светофора, подъемного крана. Он не наделен никакими личными качествами, он не добрый, не злой, не вспыльчивый, не влюбчивый. Его единственная социальная характеристика - применимость в городских условиях.

Вещный мир, окружение, коим определяется обычно литературный герой, тут разрежен, почти пуст. Из своего у дяди Степы: шкаф, с которого он брал книги, диван, к которому он приставлял табурет, ложась спать (один валик откидывался). Кроме того, и понятие “свое” - вполне условное. Это не личные вещи, а вещи, находящиеся в пользовании, потому-то герой и не освободился от дивана, и не спал на полу, раскатав для удобства тюфяк: жил он, по всей вероятности, в чужой квартире (обычай из боязни уплотнения прописывать в отдельной квартире очень дальнюю родню или не вызывающих полного отторжения людей был весьма распространен).

На Степанова не рассчитаны нормы распределения, существующие в обществе, где все в»по талонам», -Степа не заостряет на этом внимания. Он воспринимает это как временные неурядицы. Степан идеально укладывается в нормы существования.

Вписывается в армейские нормативы и его рост. Он не настолько велик, иначе его не взяли бы в армию. Проходит по верхней границе. Тютелька в тютельку)

С вашим ростом в самолете
Неудобно быть в полете -
Ноги будут уставать -
Вам их некуда девать!

Для таких, как вы, людей
Не бывает лошадей,
А на флоте вы нужны -
Послужите для страны!

Флот для него идеальное место службы, здесь питание обильнее, выдается по иным нормативам (традиционный флотский компот из сухофруктов, замена винной чарки, замечательно подчеркивает “детскость” дяди Степы, это - “сладкое”, третье блюдо, любимое ребятишками). И срок службы - на флоте увеличенный - для дяди Степы именно впору, следуя художественной логике образа.

Впрочем, и для своего времени рост героя не столь экзотичен, о чем свидетельствует реакция наблюдателей:

И однажды мимо моста
К дому восемь дробь один
Дяди-Степиного роста
Двигается гражданин.

Ни удивления, ни всплеска эмоций. И эпитет, предложенный автором, отнюдь не гиперболичен:

Кто, товарищи, знаком
С этим видным моряком?

Да, он - видный, то есть “рослый, статный, осанистый”, а потому обращающий на себя внимание, заметный.

Внешний вид тоже кое о чем свидетельствует:

В складку форменные брюки,
Он в шинели под ремнем,
В шерстяных перчатках руки,
Якоря блестят на нем.

В армии, где существует постоянный дефицит одежды неходовых размеров, ему подыскали форму по росту.

Ситуация, обрисованная в этом эпизоде, вполне реалистична. Дядю Степу призвали на флот в 1935 либо 1936 году. Четыре года службы дают 1939-й или 1940-й, но именно в эти годы отслужившие положенный срок оставались в армии “до предстоящей войны”, а получить отпуск дядя Степа, защищавший Ленинград, то есть воевавший вместе с другими моряками Балтийского флота, мог не раньше, чем ленинградская блокада была снята, значит, не прежде конца января 1944 года.
Героя и вправду не узнали, потому что прошло слишком много времени, прежние ребятишки выросли, стали работать наравне со взрослыми, кто-то призван в армию, а нынешней ребятне дядя Степа неизвестен. Ведь минуло почти восемь лет.

Он приглашает своих новых знакомых в гости.

Отдохну. Надену китель.
На диване полежу.
После чая заходите -
Сто историй расскажу!

Герой обещает рассказать про большой линкор “Марат”, почти наверняка не про чей-то чужой корабль, а про тот, на котором служил сам. Такой корабль - линкор, то есть линейный корабль - был самым крупным типом корабля в течение двух мировых войн - ему под стать.

Но очередной временной цикл завершался: линкоры в современных условиях не представляли серьезной боевой силы и потому снимались с вооружения, а чуть позднее и просто уничтожались по указанию Н. С. Хрущева, видевшего в них символы сталинской эпохи.

Когда же дядя Степа поступил работать в милицию? И - что нас интересует куда больше - почему именно в милицию, а не, скажем, в пожарную охрану, не в спасатели на водах и т. п.?

Неопределенность, которая присутствует в начале второй части поэмы (действие тут отдалено во времени):

Кто не знает дядю Степу?
Дядя Степа всем знаком!
Знают все, что дядя Степа
Был когда-то моряком.

Что давно когда-то жил он
У заставы Ильича.
И что прозвище носил он:
Дядя Степа - Каланча, -

Герой, если учитывать возраст, был демобилизован (не по ранению - ранен “немножко”, защищая Ленинград, кроме того, с серьезным ранением, тем паче с инвалидностью, его бы комиссовали, назначив минимальную пенсию) в 1945-м, самое крайнее - в 1946-м. И тогда же стал милиционером.

Тут следует вспомнить историю, годную в качестве наглядного примера. Ю. Никулина вызвали в райотдел милиции и спросили, почему он демобилизовался в мае, но еще не устроился на работу, тогда как на дворе сентябрь (дело происходит в 1946 году). Узнав, что его не принимают в театральные вузы, сказали - нам такие нужны: фронтовик, член партии, среднее образование. Никулин даже раздумывал, не воспользоваться ли предложением.

Но вопрос - почему пошел в милицию дядя Степа - пока остался без ответа. Субъективно все ясно, и спрашивать нечего. Он - патриот, о чем с некоторой напыщенностью (говорит-то с детьми) сообщает герой:

Я скажу вам по секрету,
Что в милиции служу
Потому, что службу эту
Очень важной нахожу!

Кто с жезлом и с пистолетом
На посту зимой и летом?
Наш советский постовой;
Это - тот же часовой!

Ведь недаром сторонится
Милицейского поста
И милиции боится
Тот, чья совесть не чиста.

Одно из значений слова “пост”

“…место или участок местности, на котором сотрудники милиции (постовые) выполняют обязанности по охране общественного порядка. Стационарный пост милиции выставляют там, где необходимо обеспечить постоянное присутствие сотрудников ОВД. При устройстве поста определяют его центр и границы. Центр поста находится в таком месте, откуда наиболее удобно вести наблюдение и оперативно принимать меры к предупреждению и пресечению правонарушений. Удаление границ от центра поста не должно превышать 300 м”.

Устройство такого поста идеально подходит для реализации свойств героя.
Он словно “маятник”, свидетельствующий о ритмичности государственной жизни (пост, как указывалось, имеет центр и не слишком удаленные границы, в пределах которых и курсирует постовой).
Степан выполняет прежние функции, он все та же “раздвижная лестница” (возносит вверх малыша, заблудившегося в вокзальной толкучке), “подъемный механизм” (нагнувшись с моста, берет в охапку старуху, которую течение уносит на льдине вместе с корзиной белья), “наблюдательный пункт” (издали замечает озорника, обидевшего двух учениц).

Дядя Степа опять появляется там, где в нем существует нужда, с механической обязательностью - устраняет помеху и восстанавливает сбившийся ритм социального механизма.
Например, в том случае, когда поломался светофор и никто - характерно, даже сотрудник ОРУДа, сидящий в стеклянной будке, - ничего не в состоянии сделать, герой приходит на помощь.

Рассуждать Степан не стал -
Светофор рукой достал,
В серединку заглянул,
Что-то где-то подвернул…

В то же самое мгновенье
Загорелся нужный свет.
Восстановлено движенье,
Никаких заторов нет!

После этого детвора его называет уже не “Маяк”, а “Светофор”.

Как видим, все функции героя, на уровне значимых эпизодов упомянутые в первой части, во второй дублированы, пусть и определены иным контекстом.
У дяди Степы - милиционера задача не карательная, а надзирательная, контрольная, и тем не менее за ним привычно закреплена функция регулирующая, отлаживающая, хотя в его должностные обязанности ничего подобного не входит: дядя Степа чинит светофор (становясь как бы новым предохранителем, который заменяют, чтобы прибор продолжал работать). Находясь на посту, он регулирует ту или иную житейскую ситуацию: помог потерявшемуся малышу найти маму, и “не распалася семья”, приструнил хулигана, который не хотел платить деньги в кассу, и тот заплатил.

Центральный эпизод второй части требует особого рассмотрения.

Шли ребята мимо зданья,
Что на площади Восстанья,
Вдруг глядят - стоит Степан,
Их любимый великан!

Все застыли в удивленье:
- Дядя Степа! Это вы?
Здесь не ваше отделенье
И не ваш район Москвы!

В словах ребят отмечена статичность героя, неотъемлемое его качество - он даже переместиться никуда не может, привязан к своему району и своему отделению, но не в этом суть.

Можно предположить, что ребята, которые знают, где служит дядя Степа и даже его отделение милиции, сами живут поблизости оттуда, а на площадь Восстания попали случайно (ну, например, собрались в зоопарк). Почему же здесь оказался дядя Степа? Он отвечает, как всегда, неопределенно:

Дядя Степа козырнул,
Улыбнулся, подмигнул:
- Получил я пост почетный!
И теперь на мостовой,
Там, где дом стоит высотный,
Есть высотный постовой!

По логике вещей, вертикальная доминанта, которой является высотка на площади Восстания, и впрямь требует соизмеримого с ней окружения, “высотного постового”. Но это частность, куда важнее, что и само высотное здание появилось не случайно. Задуманное в качестве сопровождения вертикали Дворца Советов, “ожерелье из восьми вертикалей выявляет центральное ядро столицы; их тщательно продуманное расположение связано как с топографией города, так и со структурой его плана”21 (восьмое здание, которое должно бы располагаться в Зарядье, не было построено, как, собственно, и Дворец Советов).

Здание, упомянутое в поэме, по-своему примечательно: “Высотный жилой дом на площади Восстания (1950 - 1954, архитекторы М. Посохин и А. Мндоянц, инженер М. Вохомский) образует эффектное завершение больших отрезков Садового кольца и радиальных улиц; он господствует над лежащей на пониженных участках территорией зоопарка и кварталами Красной Пресни. Крылья здания крутыми террасами поднимаются на 18 этажей, 22 этажа имеет центральный объем, над которым до 160 м поднимается восьмигранная башня со шпилем-шатром. 452 квартиры заключает в себе это сооружение. Уступы крыльев обеспечили переход от мощного главного массива к окружающей застройке”22. Кстати, выстроено оно как раз напротив дома, где жил в период создания поэмы и живет по сей день Сергей Михалков. Адрес формально мог смениться из-за переименований или изменения нумерации домов, но и дом и квартира остались прежними.

Впрочем, и это не главное. И чтобы ввести читателя в суть дела, нужен экскурс в историю.

Нехватка личного состава в милиции после войны и низкий уровень его подготовки требовали экстренных мер: организационных, и воспитательных.
“…стержнем массового патриотического воспитания должна была явиться идея „московского патриотизма”, на что в одном из своих публичных выступлений 1947 г. прямо указал секретарь ЦК ВКП(б) Г. М. Попов. В этой же речи содержалось знаковое определение Москвы как центра „славянского мира””.
Ряд мероприятий был приурочен к празднованию 800-летия Москвы (1947 г.), к январю того же года относится закрытое правительственное постановление о строительстве восьми московских небоскребов.
Следующий этап - переход от пропаганды “московского патриотизма”, в силу политических обстоятельств себя изжившего, к общероссийскому патриотизму - обозначился весной 1949 года.
Но и новые действия по улучшению работы милиции, а также по комплектации и подбору кадров ничего не дали. Последовали Постановление Совета Министров СССР от 27 августа 1953 года, а также приказ МВД СССР от 17 сентября 1953 года, опять связанные с реорганизационными вопросами.
Интересно, что начальник Политотдела ГУМ И. А. Кожина предлагал предлагалось разрешить выпуск всесоюзного милицейского журнала и оказать содействие творческим работникам в создании литературных произведений и художественных кинофильмов о милиции. Вот какие дела разворачивались!
Хватит летописей и историй… Довольно сказать, что реорганизация повлекла за собой столь важные последствия, как вывод милиции из системы МГБ, а также снижение уровня преступности, которая к тому моменту сильно выросла (спасибо Берии за амнистию уголовников 1953-го года).
Сказалась эта деятельность и на художественной продукции: вышли на экран классические советские фильмы о милиции, появились книги о ней. Наконец появилась вторая часть поэмы - “Дядя Степа - милиционер”.
В тексте ее запечатлелись перипетии государственной идеологии, спроецированной на милицейское строительство. Из московского божества дядя Степа - с изменением идеологической доктрины - автоматически переходит в ранг божества государственного (солярность героя подчеркивает знак, расположенный на уровне пупа, - блестящий герб на пряжке ремня, другой знак - кокарда).

И сейчас средь великанов,
Тех, что знает вся страна,
Жив-здоров Степан Степанов -
Бывший флотский старшина.

Он шагает по району
От двора и до двора,
И опять на нем погоны,
С пистолетом кобура.

Вписанное в “общегосударственное”, “московское” осталось, недаром вновь упоминаются дворы (к шестидесятым годам все более размыкавшиеся вовне, в городское целое: не запирались на ночь ворота, да и сами воротные створки исчезали, в стенах оставались торчать массивные и никчемные железные петли). В поведении дяди Степы обнаруживается: “Посмотри вокруг, сынок!” - говорит он мальчику, потерявшемуся на вокзале. Придет момент, и дядя Степа наконец-то станет отцом.

Тут и следовало бы закончить. Бессобытийные третья и четвертая части поэмы - “Дядя Степа и Егор” и “Дядя Степа - ветеран” - качественно отличаются от предыдущих частей; их можно расценивать как обширные вставки перед концовкой, пусть и лишенной каких-либо художественных достоинств, однако логично связанной с предыдущим текстом.

Герой жил и взрослел вместе со страной, вместе со страной погрузился он и в старость, схожую с детством. Напомним, что четвертая часть опубликована 1 июня 1981 года в газете “Правда”. Это период, впоследствии поименованный застоем, обильный фольклор которого так и сяк варьировал сюжет о впавшем в детство Л. И. Брежневе.

Дядя Степа общается только с детьми, слегка презирает ровесников-ветеранов, забивающих козла. Но и его положение в мире изменилось - вырос ли мир, герой ли уменьшился. Он летит в Париж по путевке, расположившись в пассажирском кресле, хотя узкие промежутки между рядами кресел не слишком удобны и для обычного пассажира.

Шутку переводчика в парижском эпизоде, что дядя Степа чуть пониже Эйфелевой башни, следует понимать именно как шутку. И как жест вежливости надо воспринимать утверждение, что его

…повсюду называли
По-французски - “Великан”.

Пройдет всего несколько лет до начала исторического периода с названием “perestroika”, и герой окончательно отступит на задний план.

И все же не надо обвинять автора в конъюнктурности и приукрашивании неприглядной действительности. Феномен С. Михалкова - и его знаменитого героя - в том, что и герой, и его создатель вполне искренно и органично вписывались в любой исторический период.

Приведем один косвенный аргумент: отрезок с 1934 по 1936 год стал первым более или менее сытым периодом после свертывания нэпа. Была даже отменена, совсем ненадолго, карточная система.

В этот маленький временной промежуток и успел появиться дядя Степа, знакомый каждому с детства, будь ты читатель, будь ты слушатель.

В доме восемь дробь один
У заставы Ильича
Жил высокий гражданин,
По прозванью Каланча,

По фамилии Степанов
И по имени Степан,
Из районных великанов
Самый главный великан.

Уважали дядю Стёпу
За такую высоту.
Шел с работы дядя Стёпа –
Видно было за версту.

Лихо мерили шаги
Две огромные ноги:
Сорок пятого размера
Покупал он сапоги.

Он разыскивал на рынке
Величайшие ботинки,
Он разыскивал штаны
Небывалой ширины.

Купит с горем пополам,
Повернется к зеркалам –
Вся портновская работа
Разъезжается по швам!

Он через любой забор
С мостовой глядел во двор.
Лай собаки поднимали:
Думали, что лезет вор.

Брал в столовой дядя Стёпа
Для себя двойной обед.
Спать ложился дядя Стёпа –
Ноги клал на табурет.

Сидя книги брал со шкапа.
И не раз ему в кино
Говорили: – Сядьте на пол,
Вам, товарищ, все равно!

Но зато на стадион
Проходил бесплатно он:
Пропускали дядю Стёпу –
Думали, что чемпион.

От ворот и до ворот
Знал в районе весь народ,
Где работает Степанов,
Где прописан,
Как живет,

Потому что всех быстрее,
Без особенных трудов
Он снимал ребятам змея
С телеграфных проводов.

И того, кто ростом мал,
На параде поднимал,
Потому что все должны
Видеть армию страны.

Все любили дядю Стёпу,
Уважали дядю Стёпу:
Был он самым лучшим другом
Всех ребят со всех дворов.

Он домой спешит с Арбата.
– Как живешь? – кричат ребята.
Он чихнет – ребята хором:
– Дядя Стёпа, будь здоров!

Дядя Стёпа утром рано
Быстро вскакивал с дивана,
Окна настежь открывал,
Душ холодный принимал.
Чистить зубы дядя Стёпа
Никогда не забывал.